Нора Робертс - Ясновидящая [Луна над Каролиной]
И останется внутри, в тишине и безопасности.
Удачный план снова вернул ей самообладание и снял напряжение, поэтому, когда Тори услышала шум подъезжающего автомобиля, она с облегчением вздохнула. Скоро все будет в порядке.
Она вышла на крыльцо и увидела его. Кейд сидел в красивой машине с опускающимся верхом. Его волосы растрепал ветер. Он беззаботно улыбнулся, но за улыбкой скрывались гнев и напряжение. Более того, Тори сразу почувствовала, что он сейчас несчастлив, и никакое маневрирование с его стороны или хитроумно рассчитанный план не могли бы совладать с ней так, как это его настроение.
– Мне очень нравится эта черта в тебе, Тори, ты быстро все понимаешь. – Он вышел из машины, поднял верх и открыл дверцу для пассажира.
– Расскажи, что стряслось.
– Стряслось? – Кейд опустил взгляд, хотел было отшутиться, но промолчал и обошел автомобиль, чтобы сесть за руль. Тори скользнула в машину. – Ты что, разрубила мне череп и заглянула внутрь?
Она вздрогнула и положила руки себе на колени.
– Нет, это было бы грубо.
Он рассмеялся и устроился поудобнее.
– Понимаю. Ясновидение имеет свой этикет.
– Но я не читаю мысли других. – И Тори сжала пальцы – они были как натянутая проволока, а суставы побелели. – Скорее это умение читать не мысли, а чувства. Я научилась распознавать их, хотя это не очень приятное занятие, потому что чужие чувства начинают обуревать тебя самое. Извини за то, что я вторглась в область твоих чувств.
С минуту он молчал, откинув голову и закрыв глаза.
– Нет, это ты извини. Мне надо было выплеснуть мои эмоции, и я выплеснул на тебя.
– Я понимаю, что неприятно в таком состоянии быть в обществе кого-то, кому не можешь доверять. Этот человек, зная твои чувства, может использовать их против тебя, получить над тобой власть. Пойми, что я не подхожу для близких отношений, и поэтому ни с кем не хочу сходиться. Я такая, какая есть, и не могу этого изменить. Я с этим смирилась и знаю, как с этим жить дальше. Я не жду, что кто-нибудь поймет меня и разделит мое одиночество. Мне никто не нужен. Я научилась принимать то, что со мной происходит, и мне дела нет, если тебе или еще кому-нибудь это не понравится.
Она умолкла. Все было сказано.
– Спустись на землю, Тори, ты уж слишком высоко вознеслась над всеми прочими.
А когда она взялась за ручку дверцы, он бросил:
– Трусиха.
Ее пальцы напряглись и разжались.
– А ты мерзавец.
– Это точно. Я срываю на тебе свое дурное настроение. Мне сегодня уже сказали, что извинения хороший прием, чтобы и далее вести себя дурно, но все же извини. Когда возникает важная проблема, я люблю все как следует обдумать. А ты одна из таких проблем.
Кейд наклонился к ней, и она инстинктивно вжалась в сиденье.
– Вот это меня и раздражает больше всего. – Он накинул на нее ремень безопасности и застегнул его. – В то же время это вызов. Я просто должен добиться того, чтобы, когда я к тебе прикасаюсь, ты не отстранялась.
Он включил мотор и положил руку на спинку ее сиденья и не сводил с Тори взгляда, пока выруливал с подъездной дорожки.
– Ты можешь приписать это желание моим уязвленным гордости и «эго», но мне плевать.
Он выехал на шоссе и прибавил скорость.
– Если бы я тебя боялась, меня сейчас здесь не было бы. – Ветер развевал ее волосы, освежал разгоряченное лицо. Тори глубоко вздохнула. – Я не собиралась выезжать с тобой сегодня. Но вот я здесь.
– Ты меня пожалела. И это была твоя первая ошибка.
Она коротко рассмеялась:
– Наверное. А куда мы едем?
– Да в общем-то никуда.
– Хорошо. – И она удобнее устроилась на сиденье, удивленная тем, как легко себя чувствует с ним. – Окрестности просто чудесны.
Кейд заехал дальше, чем предполагал, произвольно выбирая проселочные дороги, но неизменно держа курс на восток, к реке. За их спиной все ниже склонялось к горизонту солнце, окрашивая небо в красный цвет, который затоплял поля, деревья, воды. Он позволил ей выбрать музыку, и мелодия Моцарта вполне гармонировала с опускающимися сумерками.
Он остановился у маленького ресторана. Было достаточно тепло, чтобы сидеть снаружи за столиком, на котором горела квадратная свеча в стеклянном кубке, и говор окружающих заглушался немолчным шумом прибоя.
На берегу дети охотились за пучеглазыми крабами и бросали крошки хлеба пронзительно кричащим чайкам. Стайка юнцов бросалась в волны прибоя, визжа от восторга. В темно-синем небе зажглась первая звезда, сверкавшая как бриллиант. И Тори почувствовала, как тают тревоги дня. Ни о чем не хотелось думать.
Она не особенно проголодалась и заказала только салат, а он начал рассказывать о своих трудах.
– Когда тебе станет скучно, скажи.
– Ну, мне не так уж легко наскучить. И я кое-что знаю об экологически чистом хлопке. Магазин подарков в Чарлстоне, где я работала, продавал рубашки, сшитые из такого хлопка. Они были дороговаты, но раскупались неплохо.
– Дай мне адрес этого магазина. На моей фабрике «Лэвелл коттон» началось производство таких тканей. Гарантирую, что собью калифорнийские цены. Тори, а не стать ли тебе распространителем продукции из экологически чистого хлопка?
– Ты хочешь, чтобы я торговала в своем магазине рубашками из твоего хлопка? – удивилась Тори.
– Ну, не обязательно рубашками, но, например, постельным бельем, скатертями, салфетками?
– Почему бы и нет? Я только хотела бы, конечно, сначала посмотреть образцы. Правда, я не торгую ширпотребом. – Она отпила вина и задумалась, потом сказала: – Хотя экологически чистое белье, звучит неплохо. Что ж, это может быть очень привлекательно.
– Ладно. – Кейд поднял бокал и чокнулся с ней. – Мы найдем способ сделать это дело выгодным для нас обоих.
Вечер определенно кончался на более сердечной ноте, чем начинался. В небе над ними плыла полная луна, а мозг окутывали легкие винные пары. Тори не собиралась пить, она редко пила, но это было так приятно, сидеть на берегу и потягивать вино. Так приятно, что вместо одного бокала она выпила два, и теперь ее клонило в сон.
Автомобиль летел вперед, и встречный ветер был пропитан ароматом наступающего лета. Она стала думать о жимолости, о розах в пышном цвету, о запахе плавящегося на солнце асфальта, ленивом жужжании пчел, обхаживающих магнолию, о цветах, растущих на болотах.
…Хорошо бы немного стало прохладнее, ведь солнце уже село. Если не будет попутной машины, придется всю дорогу идти пешком до этого проклятого берега. А все Марси виновата, отказалась ехать, чтобы переспать со своим дерьмовым Тимом. Ну и черт с ней, с Марси.
Она сама доедет на попутке и славно повеселится. Только вот надо, чтобы кто-нибудь ее подбросил. А вот и машина…
Тори вздрогнула и широко раскрыла глаза, прерывисто дыша, точно пловец, выскочивший на поверхность после долгого, разрывающего легкие нырка.
– Она сейчас сядет в машину!
– Тори? – Кейд, съехав на обочину, встряхнул ее за плечи. – Все в порядке. Ты просто заснула. Это был сон.
– Нет!
Она оттолкнула его. Ее затошнило. Отчаяние сдавило горло. Тори рванула на себе ремень безопасности. Сердце билось гулко, неровно, словно его сжимала чья-то жесткая рука. Она распахнула дверцу, выскочила из машины и, спотыкаясь, побежала по дороге.
– Она хотела «проголосовать», но он поймал ее где-то здесь. Немного позади.
– Подожди. Остановись…
Кейд догнал ее и развернул к себе.
– Милая, ты вся дрожишь. Что случилось?
– Он схватил ее…
Перед глазами бешено завертелись обрывочные образы, нахлынули звуки и запахи. В горле саднило, словно у курильщика после множества сигарет.
– Он схватил ее, потащил с дороги в заросли. Он ударил ее чем-то по голове. Ей больно, голова кружится. Она бросается на него, пытаясь вырваться, но он тащит ее.
– Кто?
Тори не ответила. Она встряхнула головой, пытаясь опомниться, привести мысли в порядок.
– Вот сюда. Сюда.
Глаза у нее стали огромными, а кожа покрылась липким потом.
– Хочешь немного прогуляться?
– Я должна идти. Оставь меня.
– Нет. – И он крепко обнял ее. – Вот этого я не сделаю. Мы пойдем вместе. Я здесь, с тобой. Здесь и с тобой.
– Но я не хочу…
Однако Тори пошла. Инстинкт самосохранения умолк. Она больше не сопротивлялась. А образы и формы приобретали все более зримые формы.
…Звезды ослепительно сияют над головой. И жара окутывает ее, словно сжимает в кулаке…
– Она разозлилась на свою подругу. Они должны были поехать вместе на уик-энд. Марси не пришла, ну что ж, тогда она одна поедет на попутке. Она не позволит потаскушке Марси испортить ей путешествие. И тут подъехал он. И она очень обрадовалась. Она устала, и ей хочется пить. А он как раз едет до Миртл-Бич.
